"Всякое дыхание да хвалит Господа" - начало и конец хвалитных псалмов утрени, которые имеют столь радостный тон, что содержатся и в пасхальной службе.
...В 1992 году я бросил фотографию. Русский Север - моя единственная тема - иссяк к тому времени и внутри, и вовне. Происшедший от веры отказ от творчества решился безо всяких сожалений, сам собой. В голове еще роились два дерзких проекта с глубоким мистическим наполнением – один занятнее другого, но не было никаких волевых импульсов к их реализации. И слава Богу!
Творческая воля человека обычно не совпадает с волей Божьей из-за того, что ко спасению души не направлена. Да и шедевры наши в симфонии Творца звучат в лучшем случае провинциальной актерской отсебятиной в шекспировском тексте. Однако творческий опыт, если он выведен из-под власти законов мира сего, радость творения разделить помогает. Чтобы так произошло, необходимо не только разрешиться от страсти к творчеству, но и все вторичное, все, что создано безумным человеческим произволением, вывести из круга интересов. Тогда беззащитная природа – мир Божий – возвращает художника к началу его жизни.
…Осенью 1992 года мой "Зенит" начал видеть то, чего я не видел сам. Еще не зная, зачем, я выбегал из дома в мерзнущие травы и на "волшебный ручей" – экзотически захламленный, круглогодично теплый поток в ближнем углу ботанического сада. Вскоре стало ясно: что бы я ни снимал, между виденным и изображенным - неизбежная пропасть. И всякая попытка навязать изображению мое собственное видение ничего, кроме банальностей, не дает. Вошедшая позже в круг сюжетов стихия огня окончательно утвердила это правило: природа скажет о себе что захочет. Наше смиренное дело – радостное согласие с ней. Ибо – всякое дыхание хвалит Господа!
Георгий Колосов
1996 год